Правомерность применения санкций в международном праве
Студент: Жиляев Артем Александрович
Научный руководитель: Афанасьев Анатолий Николаевич
к.ю.н., доцент, заведующий кафедрой уголовного права и процесса
ФГБОУ ВО «Курский государственный университет»
Аннотация: В статье анализируется правомерность применения санкции в международном праве Советом Безопасности ООН. Выявляются примеры применения международных санкций и их последствия для государств, а также выявляется нормативно-правовой акт, обеспечивающий легитимность их применения.
Ключевые слова: санкции, международное право, Совет Безопасности ООН.
Legality of sanctions in international law
Zhilyaev Artem Aleksandrovich
Scientific adviser: Afanasyev Anatoliy Nikolaevich
Abstract: The article analyses the legitimacy of the application of sanctions in international law by the UN Security Council. Examples of application of international sanctions and their consequences for states are identified, and the normative-legal act providing legitimacy of their application is revealed.
Key words: sanctions, international law, UN Security Council.
Рассмотрение вопроса о правомерности применения санкций в международном праве обусловлено, на наш взгляд, востребованной необходимостью прекращения практики отдельных государств называть международными санкциями недружественные действия экономического, политического, научно-технического, гуманитарного и военного характера в отношении других государств.
Такие действия не правомерно называть международными санкциями, поскольку в действующем международном праве, основанном на Уставе ООН, международные санкции входят в исключительную компетенцию Совета Безопасности ООН.
В соответствии со ст. 41 Устава к международным санкциям относится принятие мер, не связанных с применением вооруженных сил: полный или частичный перерыв экономических отношений, железнодорожных, морских, воздушных, почтовых, телеграфных, радио или других средств сообщения, а также разрыв дипломатических отношений[1].
Во второй половине 20 века вплоть до распада СССР в 1991 г. санкции применялись два раза. Первый раз в отношении Южной Родезии (Зимбабве) на основании резолюции Совета Безопасности ООН № 232 в 1966 году на данное государство было возложено торговое эмбарго.
Второй раз резолюцией Совета Безопасности № 418 в 1977 году был введен запрет на торговлю оружием с Южной Африкой.
Применение санкций возросло с началом 1990-х годов. С 1993-го по 2016 гг. Совет Безопасности вводил санкции в отношении Анголы, Гаити, Ирана, Кот-д Иувара, Либерии, Ливана, Руанды, Сьерра-Лионе, Эритреи и Эфиопии, Югославии.
Сегодня продолжают действовать санкции в отношении Гвинеи-Биссау, Демократической Республики Конго, Иемена, КНДР, Ливана, Ливии, Мали, Самали. Судана, ЦАР, Южного Судана. Санкции также действуют в отношении террористической организации «Аль-Каида», «Талибан», ИГИЛ (ДАИШ) и связанных с ними лиц, групп, предприятий и организаций[2].
Применение санкций сегодня стало достаточно серьезной проблемой. Усиливаются разногласия членов Совета Безопасности ООН в отношении объёма и срока действия санкций, а также негативных последствий их применения.
Санкции стали приводить к возникновению голода, повышению уровня смертности среди гражданского населения, ухудшению социально-экономического положения и разрушению инфраструктуры находящихся под санкциями государств.
В связи с этим Россией были внесены предложения о гуманитарных пределах, основных условиях и критериях введения санкций. Под их влиянием Совет безопасности ООН ввел в практику применение «адресных» санкций и стал устанавливать определенные изъятия из режима санкций.
Несмотря на то, что санкции в международном праве применяются достаточно редко и в отношении ограниченного круга субъектов международного права, правомерность их применения остается серьезной для международного сообщества проблемой. Совершенствование механизма контроля за соблюдением санкций, как и выявление возможности реализации ответственности за их несоблюдение, по-прежнему остается одной из важнейших задач юристов-международников.
В настоящее время Совет Безопасности ООН применяет 15 режимов санкций, и это самый высокий показатель в истории Организации[3].
Второе десятилетие 21-го века вывело институт международных санкций из международно-правового поля.
Появился неправомерный с точки зрения международного права внеооновский «санкционный институт», который представляет собой «санкции», применяемые в одностороннем порядке для защиты национальных интересов отдельных государств.
Таким образом можно констатировать смещение применения мер ограничительного характера с универсального на региональный и национальный. Также следует отметить усиливающуюся тенденцию к трансформации международно-правового санкционного института в национально-правовой.
Так, в 2018 г. в Соединенном Королевстве был создан государственный орган, уполномоченный осуществлять регулирование в сфере экономических санкций, — Служба по применению финансовых санкций (OFSI).
Долгое время в мире существовал только один успешный пример модели агрессивного применения санкций, при которой ограничительные меры экономического характера оперативно применялись в ответ на угрозу национальным интересам и при этом влекли серьезные последствия. И эта модель была реализована в США[4]. Сегодня на примере Великобритании можно констатировать, что таких моделей уже две, а с учетом ЕС все три.
В 2022 году Российская Федерация стала абсолютным лидером по количеству односторонних ограничений, наложенных на нее коалицией западных стран и их сателлитов. Односторонние экономические принудительные меры, принятые в 2022 году рядом западных стран в отношении России, продолжили практику этих стран, направленную на активное применение этих мер вне рамок ООН для достижения своих внешнеполитических целей[5].
Такая трансформация санкционного института, на наш взгляд, становится беспрецедентной угрозой не только для существования ООН, но и международного права как главного регулятора отношений между государствами.
Список литературы
Международное право. Учебник для вузов, 4-е изд, пер. и доп.. Вылегжанин А.Н., Абашидзе А.Х. и др.. Московский государственный институт международных отношений (университет) МИД России. Москва, 2023г, с. 443-444.
Старженецкий В.В. О временном применении международных договоров, разделении властей и демократической легитимности // Закон. 2020. N 9. С. 127 — 140.
Кешнер М.В. Проблемные аспекты практики применения ограничительных мер // Российский юридический журнал. 2019. N 6. С. 34 — 46.
Кешнер М.В. Вопросы легитимности ограничения контрмерами экстерриториальной юрисдикции государства // Журнал российского права. 2021. N 3. С. 152 — 171.
Гландин С.В., Панов Ф.Ю. Ограничительные меры и санкции в праве Соединенного Королевства: до и после Brexit // Закон. 2020. N 6. С. 142 — 158.
Кадышева О.В. Доктринальные аспекты односторонних ограничительных мер и перспективы их оспаривания в рамках ВТО // Закон. 2022. N 8. С. 71 — 81.
[1] См.: Устав ООН (полный текст). https://www.un.org/ru/about-us/un-charter/full-text [2] См.: Международное право. Учебник для вузов, 4-е изд, пер. и доп.. Вылегжанин А.Н., Абашидзе А.Х. и др.. Московский государственный институт международных отношений (университет) МИД России. Москва, 2023г, с. 443-444. [3] См.: Кешнер М.В. Проблемные аспекты практики применения ограничительных мер // Российский юридический журнал. 2019. N 6. С. 34 — 46. [4] См.: Гландин С.В., Панов Ф.Ю. Ограничительные меры и санкции в праве Соединенного Королевства: до и после Brexit // Закон. 2020. N 6. С. 142 — 158. [5] См.: Кадышева О.В. Доктринальные аспекты односторонних ограничительных мер и перспективы их оспаривания в рамках ВТО // Закон. 2022. N 8. С. 71 — 81.
