Так называемый бесконтактный или дистанционный способ сбыта наркотиков заключается в том, что продавец не осуществляет передачу непосредственно приобретателю «из рук в руки», а использует онлайн-магазины в виде веб-сайтов, бот-сети, аккаунты или каналы в мессенджере Telegram, платежные системы, использующие криптовалюты, электронные кошельки, приватные мессенджеры и т. д., тем самым исключая личный контакт с покупателями, тщательно скрывая свою личность.В связи с многократно возросшей эффективностью дистанционной продажи наркотиков по сравнению с «классической» схемой реализации, законодатель в 2015 году ввел квалифицированный состав преступления — п. «б» ч. 2 ст. 228.1 УК. Вменение данного признака предполагает наличие двух критериев — использование продавцом дистанционных средств и технологий и охват неограниченного круга лиц.
Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 15.06.2006 № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» (далее — Постановление Пленума № 14) изложил разъяснения, обязательные для нижестоящих судов, применительно к рассмотрению уголовных дел по преступлениям в сфере незаконного оборота наркотиков. Между тем некоторые вопросы квалификации таких преступлений продолжают вызывать ошибки правоприменителя. Одним из таких вопросов является вопрос правильного определения момента окончания преступления, заключающегося в сбыте наркотических, сильнодействующих и ядовитых средств и веществ.
Разночтения на практике
По одному из уголовных дел суд установил следующее. А., получив от неустановленного лица через интернет информацию о месте нахождения тайника с наркотическим веществом, содержащим в своем составе синтетическое вещество мефедрон, массой не менее 57,35 г, отыскал и поднял сверток,
то есть незаконно приобрел наркотическое вещество в крупном размере, которое стал
умышленно незаконно хранить при себе с целью последующего незаконного сбыта совместно с неустановленными лицами. В последствии А. поместил в тайники, расположенные на территории г. Екатеринбурга, часть вышеуказанного вещества. А. и неустановленные лица не успели
довести до конца свой преступный умысел, направленный на незаконный сбыт наркотических средств в крупном размере, по независящим от них обстоятельствам, поскольку 27.04.2021 А. был задержан сотрудниками полиции, а лицо, которому он должен был передать информацию о местонахождении тайников с наркотическим средством для последующего доведения до приобретателей, такую информацию не получило. Данное общественно опасное деяние суд квалифицировал по ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК (приговор Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 23.09.2021 по делу № 1-501/2021).
В судебной практике встречается и иная позиция.
Ленинский районный суд г. Саранска осудил Г. по шести эпизодам оконченного преступления по п. «а» ч. 4 ст. 228.1 УК (приговор от 10.03.2020 по делу № 1-89/2020). Г., действуя в составе организованной группы, выполняя свою преступную роль, разместил описание места указанной закладки наркотического средства на интернет-сайте магазина PLUTO, расположенном на торговой площадке HYDRA. Тем самым он выполнил свою преступную роль, совершив все необходимые действия по передаче приобретателю вышеуказанного наркотического средства.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда Республики Мордовия, изменяя данный приговор, мотивировала свое решение следующим. Совершенные осужденным действия по существующей схеме являлись недостаточными для признания оконченного сбыта наркотических средств, поскольку для этого необходимо было выполнение самого значимого условия — доведения соучастниками информации о месте нахождения тайников с наркотическим средством до потребителя. Однако в предъявленном Г. обвинении и в приговоре при описании преступного деяния указание на такое обстоятельство отсутствует, не подтверждается оно и имеющимися в уголовном деле доказательствами. Ввиду данных обстоятельств преступления Г., предусмотренные п. «а»
ч. 4 ст. 228.1 УК, нельзя признать оконченными. Они являются покушениями на указанные преступления и подлежат переквалификации на ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 4 ст. 228.1 УК (апелля ционное определение ВС Республики Мордовия от 06.07.2020 по делу № 22-86120/2020)
Позиция ВС РФ
Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 30.06.2015 № 30 внесены изменения в Постановление Пленума № 14. В соответствии с п. 13.1 названного постановления незаконный сбыт наркотических средств, психотропных веществ или аналогов, растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, следует считать оконченным преступлением с момента выполнения лицом всех необходимых действий по передаче приобретателю наркотиков независимо от их фактического получения приобретателем, в том числе когда данные действия осуществляются в ходе проверочной закупки или иного оперативнорозыскного мероприятия, проводимого в соответствии с Федеральным законом от 12.08.1995 № 144-ФЗ «Об оперативнорозыскной деятельности». Изъятие в таких случаях сотрудниками правоохранительных органов из незаконного оборота наркотиков не влияет на квалификацию преступления как оконченного.
Положения данного пункта являются развитием положения уголовного закона о том, что диспозиция ч. 1 ст. 228.1 УК не предусматривает в качестве обязательного признака объективной стороны данного преступления наступления последствий в виде незаконного распространения наркотических
средств.
Теоретики уголовного права единодушны во мнении: поскольку ст. 228.1 УК не называет среди признаков состава незаконного сбыта также его последствия, стало быть, рассматриваемое преступление содержит формальный состав. Выходит, такое обязательное последствие, как получение приобретателем реализованного наркотического средства, не является значимым при квалификации деяния, когда продавец выполнил все необходимые действия по передаче.
В контексте бесконтактной реализации под «действиями по передаче» Верховный Суд РФ подразумевает не только размещение тайника с наркотическим средством, но и последующую передачу информации о месте такого тайника.
Приведем пример реализации позиции ВС РФ на практике.
Л., Д. и Х. были осуждены по п. «а» ч. 4 ст. 228.1 УК. В обоснование такой квалификации суд указал, что Д . и Л. поместили наркотическое средство в тайник 10.11.2018 в 02.53, после чего в тот же день в 17.10 (согласно протоколу осмотра телефона Д.) оператору интернет-магазина был отправлен отчет о местонахождении тайника с указанием адреса и фотографии. Согласно показаниям виновных, оператор информацию принял и замечаний относительно выполненных работ им не предъявил. Следовательно, информация об оборудованной закладке в интернет-магазин поступила, и до потенциальных покупателей были доведены сведения о заложенных наркотических средствах, и достигнута договоренность об их продаже. Таким образом, в действиях Д., Л. и Х. имеется оконченный состав преступления (приговор Лискинского районного суда Воронежской области
от 18.12.2019 по делу № 1-221/2019).
Изменяя приговор и переквалифицируя действия осужденных, Первый КСОЮ указал: если следствием или судом не установлено, что сведения о местонахождении тайников были переданы непосредственным приобретателям наркотических средств, и лицо в целях осуществления умысла на незаконный сбыт наркотических средств совершает действия, направленные на их последующую реализацию и составляющие часть объективной стороны сбыта, однако по не зависящим от него обстоятельствам не передает указанные средства приобретателю, то такое лицо несет уголовную ответственность за покушение на незаконный сбыт этих средств (определение от 16.12.2021
№ 77-5235/2021). Аналогичную определению Первого КСОЮ позицию Верховный Суд РФ также последовательно высказывает в обзорах судебной практики: определение № 25-УД21-6-К4 (2021 год), определение № 72-УДП21-10-К8 (2022 год).
Выводы
Итак, в судебной практике по делам о преступлениях в сфере незаконного сбыта наркотиков нет единого подхода к определению момента окончания таких деяний. Одни суды переносят окончание преступления на начало выполнения объективной стороны состава ст. 228.1 УК, другие — на момент
окончания такого выполнения, а третьи связывают с успешной передачей наркотика потребителю.
Единообразие в практике предполагает, что суд должен установить необходимый критерий отграничения покушения от оконченного преступления, а именно наличие конкретных данных о доведении сбытчиком информации о месте нахождения наркотических средств до хотя бы одного конечного потребителя.
Согласно ст. 29 УК преступление признается оконченным, если в совершенном деянии содержатся все признаки состава преступления, предусмотренного УК. По смыслу закона незаконный сбыт наркотических средств следует считать оконченным преступ лением с момента выполнения лицом всех необходимых действий по передаче приобретателю наркотических средств, независимо от их фактического получения приобретателем. Предложение лица о сбыте наркотиков, адресованное всем в формате публичной оферты, не образует оконченного сбыта наркотиков, а составляет лишь покушение на незаконный сбыт этих средств, поскольку информация о конкретных местах нахождения наркотиков не доведена до сведения потребителей наркотиков. Если суд считает сбыт наркотиков оконченным, он должен акцентировать внимание на том, что информация о местах закладок доведена
до сведения потребителей.
