Часто возникает вопрос, а имеет ли право лицо, признанное недееспособным, либо ограниченно дееспособным, в частности мать либо отец ребенка, на воспитание своих детей. На данный вопрос четко дается ответ в семейном законодательстве. В силу ч. 1 ст. 121 Семейный кодекс РФ без каких либо условий ставит родителей, признанных недееспособными, в один ряд с родителями, лишенных родительских прав, или ограниченных в правах и автоматически зачисляет их детей в категорию детей, оставшихся без попечения родителей.
Защиту прав и интересов таких детей закон возлагает на органы опеки и попечительства. Согласие родителей, признанных недееспособными, на усыновлении их детей не требуется. Такое положение дел, безусловно, вызывает вопросы. С одной стороны, закон стремится защитить интересы ребенка, оградив его от потенциального негативного влияния со стороны недееспособных родителей, которые в силу своего состояния не могут в полной мере осознавать свои действия и нести за них ответственность.
С другой стороны, автоматическое приравнивание недееспособных родителей к лицам, лишенным родительских прав, представляется чрезмерно жестким и не учитывает разнообразие ситуаций и степень недееспособности. Возникает коллизия между интересами ребенка и правом родителя, пусть и недееспособного, на сохранение связи со своим ребенком.
Лишение родительских прав или ограничение в них – это крайняя мера, применяемая в случаях серьезных нарушений родительских обязанностей. Недееспособность же сама по себе не всегда свидетельствует о злонамеренном отношении к ребенку или создании угрозы его благополучию. В связи с этим, целесообразно было бы рассмотреть возможность внесения изменений в Семейный кодекс РФ, предусматривающих более дифференцированный подход к определению статуса детей, чьи родители признаны недееспособными.
Необходимо учитывать степень недееспособности родителя, его способность к общению с ребенком и выражению своей воли, а также мнение самого ребенка (с учетом его возраста и зрелости). В каждом конкретном случае следует тщательно оценивать ситуацию и принимать решение, исходя из наилучших интересов ребенка, при этом, по возможности, сохраняя связь с биологической семьей. По правилам ст. 130 СК РФ согласия родителей, признанных недееспособными, на усыновление их детей не требуется. В этой части закон без всяких к тому оснований приравнивает недееспособных родителей к родителям, которые признаны судом безвестно отсутствующими или попросту неизвестны.
Такое уравнивание представляется не вполне обоснованным и справедливым. Недееспособность, как правило, связана с психическим расстройством, которое может носить различную степень выраженности и характер. При этом, даже при наличии недееспособности, у человека могут сохраняться определенные чувства, привязанности и понимание происходящего.
Полное игнорирование мнения недееспособного родителя лишает его возможности хоть как-то повлиять на судьбу своего ребенка. Кроме того закон ставит недееспособных родителей в значительно более худшее положение по сравнению с родителями, лишенными родительских прав. Дети последних могут быть усыновлены без их согласия не ранее истечения 6 месяцев со дня вынесения решения суда о лишении их родительских прав. Для недееспособных родителей никакой аналогичной отсрочки не предусмотрено.
Они могут лишиться своих детей не только автоматически, но и сразу после признания их недееспособными при том, что они не были лишены или ограничены судом в своих родительских правах. Эта коллизия в законодательстве создает существенную угрозу для прав недееспособных родителей и их детей. Ведь, по сути, признание родителя недееспособным мгновенно ставит практически запрет на возможности сохранения семейных связей, лишая его права на какое-либо восстановление или исправление ситуации.
Суд, признавая гражданина недееспособным, не рассматривает вопрос о целесообразности сохранения родительских прав, что делает процесс крайне формальным и бездушным.
