Революционная идея смарт-контрактов заключается в том, что стороны могут передавать цифровые активы на своих собственных условиях, ранее оговоренных, без каких-либо посредников и зависимости от какой-либо централизованной организации. Это должно быть описано юридическими средствами в законодательных актах и правовой доктрине. До настоящего времени не было четкого объяснения того, как выполняются смарт-контракты и к какому типу контрактов они относятся. Таким образом, цели, которые ставит перед собой автор, следующие: дать определение смарт-контрактам, а именно с помощью договорного права, давая юридически оформленное определение, и рассмотреть юридические вопросы смарт-контрактов, т.е. их заключение, исполнение, изменение и прекращение, применение мер защиты и ответственности в отношении смарт-контрактов.
Мы могли бы определить смарт-контракт как соглашение сторон, написанное программным кодом в информационной системе блокчейна 6 .
Условия смарт-контрактов выполняются с помощью платформы, называемой распределенной бухгалтерской книгой (одна из которых известна как
блокчейн). Данные о транзакциях хранятся в блокчейне, где цепочки блоков представляют собой последовательности транзакций. Правовые вопросы смарт-контрактов в договорном праве. Другими словами, изменение информации в один блок невозможен без изменения информации во всех других блоках, что не может быть сделано одним участником информационной системы блокчейна. Это делает обмен товарами и услугами более безопасным и надежным для сторон.
Каковы другие характеристики и преимущества смарт-контрактов, отличающие их от других договоров? Заключение смарт-контрактов требует
меньших затрат, поскольку сторонам не нужно вести переговоры, искать и обрабатывать информацию. Они выражают свои ожидания в информационной системе блокчейна и контракте завершается, когда ожидания сторон оправдываются. Использование технологии блокчейн для «смарт-контрактов» значительно снижает транзакционные издержки, поскольку смарт-контракты, запрограммированные в блокчейне, выполняются автоматически и немедленно.
Смарт-контракты не требуют, чтобы третьи стороны очищали и защищали транзакции. Процесс оплаты и получения товара или услуги происходит одновременно и контролируется участниками информационной системы блокчейн. Когда условия сторон выполняются, заключается смарт-
контракт. В случае неуплаты товар может могут быть восстановлены или услуга может быть приостановлена. В смарт-контрактах нет риска по сравнению с другими контрактами при передаче прав на собственность. 7
Например, до тех пор, пока продавец не оплатит имущество в полном объеме, он не приобретает права на это имущество. Во-первых, деньги покупателя замораживаются и проверяется информация о названии продавца, после чего автоматически выполняется смарт-контракт.
На основании этого, делается вывод о том, что смарт-контракт является разновидность электронных договоров. Однако происхождение смарт-контракта взаимосвязано с появлением новых способов исполнения обязательств, с помощью которого обязательства выполняются автоматически.
Автор предполагает, что мы можем определить смарт договор как договор с конкретным видом исполнение обязательств, а именно с автоматизированным исполнением. Строго говоря, умный контракты на самом деле не являются новым типом контрактов, скорее они скорее вводят новый вид исполнения обязательств, чем новый вид договоров.
Положения смарт-контракта записаны в виде программного кода. Специфика смарт-контрактов является результатом использования информационной системы блокчейн (или другой децентрализованной распределенной информационной системы) для заключения смарт-контрактов.
При этом заключается договор. Юридические аспекты смарт-контрактов в договорном праве возникают, когда в этой информационной системе делается акцепт предложения для заключения смарт-контрактов. Этот тип заключения договоров описан в Гражданском кодексе Российской Федерации в части, посвященной заключению договоров с обменом данными. Заключение и проверка смарт-контрактов в информационной системе позволяет сторонам не составлять типовые юридические соглашения в печатном виде и предоставляет возможность защитить данные. Характеристики производительности смарт-контрактов проявляются в автоматизированном выполнении обязательств.
Смарт-контракты выполняются автоматически, но с согласия сторон. С помощью доктрины гражданского права мы можем ввести категорию ранее выраженного согласия сторон, которая помогает нам определить, кто должен заключить сделку. Дело в том, что сторона, которая дала свое ранее
выраженное согласие на исполнение обязательств с использованием электронной платформы, не может влиять на процесс исполнения обязательств.
Похоже, что для обязательств по смарт-контрактам, которые выполняются автоматически, нам необходимо применять существующие в законодательстве правила исполнения обязательств, а также отдельные положения, которые определяют автоматическое выполнение обязательств, поскольку выполнение обязательств по смарт-контрактам имеет свои собственные юридические характеристики. Основное отличие и преимущество смарт-контрактов заключается в том, что выполнение обязательств по смарт-контракту делает невозможным ненадлежащее исполнение. Выполнение обязательств по смарт-контракту всегда является своевременным, оно определяется использованием программного обеспечения и децентрализованной распределенной информационной системы.
Автоматическое исполнение обязательств и ранее выраженное согласие на исполнение обязательств являются новыми категориями в российском
договорном праве, но, похоже, они вполне подходят для описания смарт-контрактов в доктрине и законодательных актах. Контракт дает свое согласие на автоматическое выполнение обязательств, которые не могут быть изменены или отозваны этой стороной после получения согласия на выполнение обязательств от другой стороны. И кажется, что другая сторона дает свое согласие на выполнение обязательств, когда эта сторона фактически дает свое согласие на заключение смарт-контракта.
Проанализировав практику применения смарт-контрактов, можно прийти к выводу, что к смарт-контрактам может применяться как взаимная реституция (восстановление), так и односторонняя реституция. Например, реституция была применена в деле B2 C2 Ltd против Quine Pte Ltd. Дело операторских платформ. Смарт-контрактом в данном случае был контракт на обмен криптовалютами. Из-за технического сбоя маркет-мейкер B2C2 купил биткоины по цене, которая была в 250 раз ниже рыночной. Оператор платформы расторг эти сделки и вернул сторонам их криптовалюты. Однако маркет-мейкер обратился в суд в Сингапуре.
Суд, однако, постановил, что истец прав, поскольку в пользовательском соглашении между платформой и маркет-мейкером не было положения, дающего платформе право расторгать сделки (смарт-контракты), а также что технический сбой мог контролироваться оператором платформы, но он не занимался им. Таким образом, мы видим, что даже при наличии противоречия смарт-контракта таким правовым принципам, как добросовестность и разумность, его расторжение может оказаться невозможным. Как показывает судебная практика, смарт-контракт может быть аннулирован. В случае хакерской атаки такая мера, как односторонняя реституция, была применена после аннулирования смарт-контракта. Ответчики, совершившие хакерскую атаку, заставили истца заплатить в биткоинах за программное обеспечение, которое могло бы отразить эту атаку. Суд аннулировал такой смарт-контракт и применил приказ о замораживании имущества ответчиков. В другом случае смарт-контракт был аннулирован из-за того, что ответчик заключил смарт-контракт по технической ошибке . Такое средство правовой защиты, как специфическое исполнение, может быть применено только в том случае, если исполнение не было произведено из-за сбоя информационной системы блокчейна, поскольку в других случаях смарт-контракты выполняются должным образом. В таком случае неисправность может быть результатом действий третьих лиц (например, хакерской атаки) или даже действий сторон (когда такая сторона препятствует выполнению своих обязательств по смарт-контракту с помощью технических средств). Это сложный вопрос, можем ли мы применить неосновательное обогащение к обязательствам, вытекающим из смарт-контракта, или нет. Если стороны добровольно заключают смарт-контракт, суд не может применить неосновательное обогащение к таким обязательствам, поскольку между сторонами существуют договорные отношения.
Однако в случаях хакерской атаки такая мера может быть применена (например, в случае с DAO, когда было украдено более 40 миллионов долларов. Но в данном случае оператор платформы применил одностороннее восстановление, вернув деньги пользователям платформы. В случаях, когда смарт-контракт был заключен из-за ошибки, суды могут применить неосновательное обогащение. К смарт-контрактам применяются такие специальные меры, как запрос на передачу закрытого ключа, а также на отказ от использования закрытого ключа, восстановление записи в информационной системе.
Это новые гражданско-правовые меры, которые появились благодаря использованию смарт-контрактов. Запрос на передачу закрытого ключа позволяет получить доступ к цифровым финансовым активам в электронном кошельке. Просьба воздержаться от использования закрытого ключа помогает сохранить цифровые финансовые активы в электронном кошельке для правообладателя закрытого ключа или его правопреемников. Восстановление записи в информационной системе является частным случаем применения восстановления ситуации, которая существовала до нарушения права. Что касается применения мер ответственности, мы сталкиваемся с позицией, что смарт-контракты выполняются должным образом, поэтому к ним не могут быть применены какие-либо меры ответственности. Однако это неверно, поскольку неизбежны технические сбои и ошибки, а также хакерские атаки или даже намерение стороны помешать выполнению смарт-контракта. В этих случаях мы можем применить не только меры защиты, но и меры ответственности. Для стороны или программиста, написавшего смарт-контракт, это будет ответственность в виде возмещения ущерба в полном объеме или в определенной денежной сумме, как указано в контракте. Для стороны этот контракт является смарт-контрактом, для программиста это контракт на предоставление услуг по написанию смарт-контракта. Для хакера это будет ответственность в виде возмещения убытков, которые были понесены в результате атаки.
В заключение автор хотел бы отметить, что характеристики и договорная природа смарт-контрактов обещают им большое будущее, даже учитывая риски, связанные с тем, что вопросы расторжения, изменения смарт-контрактов, применения мер защиты и ответственности все еще являются новыми и дискуссионными и не полностью решены. Перед нами стоит задача адекватно адаптировать этот новый тип контрактов в правовых систмах, принимая во внимание их происхождение в технологии распределенных реестров и их роль в качестве соглашений сторон о передаче собственности.
